Созерцание сознания
Смотри на тело как на то, что нереально,
Как на зеркальный отблеск слабый, иль отражение луны в воде.
Сознанье созерцай как то, в чем формы нет,
Но то, что чисто и светло.
Не возникает мысли ни единой.
Пустотно, неспособно к восприятью, спокойно, но наклонно к озаренью,
Всецело, как Великая Пустотность,
Содержит все чудесное в себе.
Нет ни прихода, ни ухода,
Нет внешности и нет обличья,
Искусные бесчисленные средства
Все из единого сознания возникли.
Вещественному чуждый бытию –
Преграде постоянной этой, –
Превратных мыслей не держись.
Они иллюзии рождают.
Внимательно сознанье созерцай,
Пустое, всех лишенное вещей.
Но если чувства вдруг взыграют,
Ты в заблуждение впадешь.
И в миг решающий верни обратно свет.
Что озаренье мощное несет.
Пропали тучи, небо чисто.
Сверкает солнце ясным светом.
Коль ничего в сознанье не возникнет,
То и вовне не отразится ничего.
То, признаки чему присущи,
Не есть исконная реальность.
Коль видишь мысль в ее возникновенье,
Осознанность ее рассеет тут же.
Какой аспект сознанья ни возникнет,
Гони его, сейчас же разрушай.
И благотворные аспекты, и дурные
Преобразить способен дух.
Священное с обычным возникают
Согласно нашим мыслям и желаньям.
И чтенье мантр, и созерцание сознанья –
Лишь травы для зерцала полировки.
Когда исчезла пыль,
Их тоже нет.
Великие духовные уменья
В сознании присутствуют всецело.
Рай, или Чистая Земля,
Доступны по желанью всем.
Не нужно к истине стремиться,
Сознанье – изначально Будда.
То, что знакомо, вдаль уходит,
Что неизвестно – лучший друг.
И днем и ночью,
Все чудесно.
Ничто смутить тебя не может.
Вот сущность какова сознания.
Хань-шань Дэ-цин был одним из четырех великих чаньских наставников, которые жили в конце правления династии Мин. Его автобиография, содержащая подробное описание его практики и просветления, была переведена на английский язык Чарльзом Луком и опубликована в книге «Практический буддизм». (Этого Хань-шаня нельзя смешивать с другим поэтом, носившим такое же имя и известным на Западе как Холодная Гора.) В семь лет его уже посещали сомнения относительно его происхождения и судьбы. В девять лет он поступил в монастырь, а в девятнадцать стал монахом. Его первые попытки практиковать Чань были бесплодны, и он обратился к практике повторения имени Будды, что привело к лучшим результатам. После этого он возобновил практику Чань и добился более существенных успехов. Слушая «Аватамсака-сутру», он постиг, что в Дхармадхату, мире всех явлений, даже самая крошечная вещь содержит в себе всю вселенную. Затем он прочитал еще одну книгу под названием «Веши неподвижны» и пережил еще одно просветление. Он написал стихотворение, в котором есть такие слова:
Смерть и рожденье, день и ночь,
Течет вода и вянет цвет,
Только теперь я начал понимать,
Что ноздри вниз обращены.
В другой день во время ходьбы он внезапно достиг самадхи и пережил ощущение ослепительного света, подобного огромному совершенному зеркалу, с горами и реками, в котором отражается все, что существует на свете. Когда он вышел из этого самадхи, его тело и сознание были совершенно ясными; он понял, что нет ничего, что можно было бы обрести. Тогда он написал такое стихотворение:
Во вспышке мысли единичной
Вдруг быстрое сознание утихло.
Внутри, снаружи,
Чувства и объекты –
Все лучезарно.
И, совершив переворот всецелый,
Великую Пустотность я разрушил.
И проявлений десять тысяч,
Возникнув, гибнут
Без одной причины.
Много лет ведя жизнь странствующего монаха, Хань-шань изучал Чань под руководством нескольких выдающихся наставников и проводил длительные периоды времени в одиночестве в горах. Он участвовал в альтруистических акциях, проповедовал Дхарму и разъяснял сутры. Он был ученым и плодовитым писателем и оставил после себя много трудов обо всех аспектах буддизма. Он воплотил в себе идеал бодхисаттвы, развивающего мудрость через медитацию, изучение и сострадательное действие.
Отчасти потому, что его переживания просветления были связаны с различными буддийскими сочинениями (включая «Шуран-гама» и «Аватамсака-сутру»), и, во всяком случае, в соответствии с духом своего времени, он не делал больших различий между сектами буддизма, но был склонен к эклектизму, включавшему элементы и конфуцианства, и эзотерического буддизма. Его стиль заключался в сочетании аскетизма Чань с объединяющим восприятием школы Ху-аянь. Он связан со школой Линьцзи, но ему не удалось найти наставника, который смог бы подтвердить его просветление. У Хань-шаня были ученики, но он не стремился к тому, чтобы его традиция передавалась в рамках какой-либо официальной линии преемственности или школы. До сих пор его нетленное тело пребывает в монастыре шестого патриарха в материковом Китае.
«О чистом сознании» описывает метод практики от состояния «я» до состояния «не-я». Оно очень полезно для начинающего последователя, но не дает представления о высочайшем уровне Чань. Хань-шань написал это стихотворение для начинающего ученика, обратившегося к нему за наставлениями. Хань-шань сравнивает сознание с мутной водой: для того чтобы успокоить свое сознание, мы должны привести его в состояние совершенного покоя, чтобы грязь осела на дно, оставив воду прозрачной. Важная вещь – не позволять волнам помрачений вновь поднимать со дна грязь. Если «я» существует, то волнение во внешнем мире приведет ваше сознание в движение. Сознание, свободное от «я», естественным образом будет оставаться спокойным и умиротворенным, не подверженным никакому противодействию. Вы будете чувствовать себя свободным и независимым, и ничто не сможет помешать этому.
«Созерцание сознания» также посвящено описанию надлежащего отношения к практике; но оно идет дальше и описывает состояние сознания после просветления. Это короткое мин, или стихотворение, описывает практику как нечто не выходящее за пределы сознания и тела: нет ничего, кроме тела или сознания, что могло бы быть использовано в качестве инструмента для практики. Большая часть стихотворения посвящена методу созерцания пустотности и в то же время полноты сознания. Хань-шань советует последователю избегать всех привязанностей, которые могут возникнуть в процессе медитации, будь то эмоции, мысли, приятные или неприятные состояния. Вместо этого необходимо сосредоточиться на методе осознанности, поскольку «Коль видишь мысль в ее возникновенье, осознанность ее рассеет тут же». Но затем Хань-шань говорит, что сам этот метод нужно оставить, как только сознание достигнет очищения, или просветления. В это мгновение практикующий постигнет великую мощь и совершенство, внутренне присущие сознанию, которое представляет собой не что иное, как Будду.
Смотри на тело как на то, что нереально,
Как на зеркальный отблеск слабый, иль отражение луны в воде.
Сознанье созерцай как то, в чем формы нет,
Но то, что чисто и светло.
Поэт просит нас в буквальном смысле смотреть на тело как на нечто несуществующее. Согласно буддийскому анализу, форма, обозначающая физический мир, – это первая из пяти скандх, или феноменальных скоплений. Вместе эти скопления порождают иллюзию существования. Форма – это материальный компонент. Четыре другие скандхи – ощущение, восприятие, волеизъявление и сознание – это психические компоненты. Человек, который способен уверенно созерцать пять скандх, был бы признан просветленным. Согласно буддийскому анализу, тело состоит из четырех элементов: земли, воды, огня и ветра. Если бы мы должны были разделить эти элементы, наше тело прекратило бы свое существование. Эти элементы соединяются благодаря силе нашей предшествующей кармы. Тело, образованное таким образом, в действительности не является реальным, Будучи результатом, или отражением, нашей прежней кармы, оно подобно отражению луны в воде. Если бы сознание не создало карму, элементы не объединились бы и не образовали бы тело. Если мы примем это тело, результат предшествующей ментальной кармы, за реальность, это подобно тому, как если бы мы воспринимали луну в воде как настоящую луну. Тело пребывает в состоянии постоянного изменения и не имеет действительного зафиксированного существования.
Если мы можем осознать иллюзорную природу тела, сознание придет в упорядоченное состояние и наши помрачения прояснятся. Все наши помрачения, связанные с жадностью, ненавистью и неведением, возникают потому, что мы отождествляем себя с телом и хотим защищать его и приносить ему пользу. Благодаря телу мы даем рождение пяти желаниям, а именно, желанию пиши, секса, сна, славы и богатства. Для избавления от помрачений сначала уничтожьте привязанность к телу, затем покончите с представлениями о том, что тело действительно субстанциально. Однако с этими представлениями очень сложно расстаться. В сутрах говорится, что сакайя , представление об обладании телом, так же сложно опровергнуть, как взять и перевернуть гору. Поэтому Хань-шань говорит нам, что, как только мы начнем воспринимать тело как нечто нереальное, мы сможем приступить к работе над сознанием.
Практика начинается с созерцания сознания как лишенного формы. Обычно сознание имеет все виды форм или характеристик: жадность, ненависть, неведение, гордость, сомнение, зависть и эгоистичность. Главным образом, они проявляются благодаря телу. Некоторые люди могут думать: «Смерть положит конец моим помрачениям, так как у меня больше не будет тела». Но после смерти у вас по-прежнему будет тело, и у вас no-прежнему будут помрачения. Когда это тело исчезает, появляется новое. Там, где есть тело, есть и помрачение. Если бы у сознания были устойчивые характеристики, оно было бы неизменяемым, и в практике не было бы смысла. Однако сознание все время изменяется. Для сознания обычного человека характерны помрачения, а для сознания мудреца характерна мудрость; иначе они были бы тождественны.
Не возникает мысли ни единой,
Пустотно, но способно к восприятью, спокойно, но наклонно к озаренью,
Всецело, как Великая Пустотность,
Содержит все чудесное в себе.
Сознание, в котором нет ни одной мысли, чрезвычайно ярко и чисто, но это не означает, что оно пусто. «Отсутствие мыслей» означает отсутствие характеристик, а опустошенность сама по себе уже является характеристикой. В этом состоянии сознание неподвижно, однако оно очень ясно воспринимает все. Хотя мудрость пустотна, она не лишена функции. Какова эта функция? Без движения она отражает и озаряет все. Она подобна луне, сверкающей в воде. Хотя каждый участок воды отражает образ луны по-разному, сама луна остается одной и той же. Однако она не говорит: «Я свечу». Она просто светит. Великая Пустотность не имеет границ. Она не рождает ни ощущения движения, ни ощущения неподвижности. Ничто не умаляет ее чистоты и яркости. Это – сознание мудрости. Это – сознание Будд и бодхисаттв. Это – еще и способность помогать живым существам.
Нет ни прихода, ни ухода,
Нет внешности и нет обличья.
Заниматься практикой означает совершенствовать сознание. Если вы успешно созерцаете сознание, все достоинства и функции внутри сознания находятся в вашем распоряжении. Но как только возникает одна мысль, все теряется во тьме. Если во время практики вы чувствуете, что ваше сознание расширяется до бесконечности, это ощущение выдает вас. Если вы внезапно почувствуете: «О! Я открыл бесконечно великое пространство! Я достиг освобождения!» – на самом деле вы по-прежнему находитесь в сфере ограниченного. Только ни-приход-ни-уход является бескрайним. Будучи бескрайним, он не имеет границ, и поэтому никак нельзя обнаружить вход. Думать об уходе означает представлять себе, что может существовать более хорошее место, так что ухода также не существует.
Когда Наставник Тай-сюй испытал свое первое просветление и узрел безграничное сияние и звук, он почувствовал, что находится в очень глубоком удалённом состоянии. Это была еще не Великая Пустотность, поскольку она не была лишена формы. В его втором переживании не было ничего такого, что бы можно было объяснить или описать. Если бы в нем еще оставалось что-то, что мог бы он описать, оно не было бы лишенным формы.
Искусные бесчисленные средства,
Все из единого сознания возникли.
Искусные средства, различные методы помощи себе и другим в достижении освобождения представляют собой обильный урожай этой практики. Освобождение означает переход от неведения к мудрости. Понятие цяо, переведенное здесь как «сознание», не является строгим соответствием сознания одной мысли. Это изначальная сущность бесконечности. Цяо буквально означает «отверстие» или «пустое место». Согласно китайской мифологии, первоначально Вселенная представляла собой шар хаоса. Затем появилось божество и молотом пробило в нем отверстие. Это вызвало отделение неба и земли, солнца, луны и т.д. Ино также имеет значение «мудрость». Для того чтобы назвать его «сознание», нужно сказать, что это чистое сознание.
Вещественному чуждый бытию –
Преграде постоянной этой, –
Превратных мыслей не держись.
Они иллюзии рождают.
Подобно цяо , многие слова и этом стихотворении имеют даосское или конфуцианское происхождение. Два других примера – син и ци, буквально «форма» и «энергия», что здесь переводится как «вещественное бытие». Есть поговорка: «Что выше формы – Путь, что ниже формы – Ци». Самое точное значение слова ци – жизненная энергия; она движет вселенной. Где есть ци, есть и форма.
Хотя ци невидима, мы видим ее воздействие, так же как мы видим ветер в колеблющихся ветвях дерева. «Вещественное бытие» включает все формы и энергию, как видимые, так и невидимые. Везде, где есть энергия и форма, есть и преграда. Поэтому нельзя опираться на «вещественное бытие» для того, чтобы преодолеть заблуждение: это и есть причина заблуждения.
Что такое превратные мысли? Сознаете ли вы наличие блуждающих мыслей при медитации? Надеюсь, что сознаете. Однако в повседневной жизни действительно ли вы верите в свои переживания, планы, способности, знания? Они представляют собой просто последовательность более или менее связанных между собой заблуждений. Если вы совершаете поступки под воздействием заблуждений, могут происходить всевозможные странные вещи. (Слово, переведенное здесь как «иллюзия», обозначает нечто странное или необычное.) Чем сильнее вы в них верите, тем больше вероятность их появления.
Заблуждения чаше всего порождаются пятью желаниями. Для того чтобы выполнить прихоти пяти желаний, люди ишут удовлетворения в материальных вещах и плоти. В конце концов, испытываете ли вы подлинное удовлетворение? После еды испытываете ли вы удовлетворение? Конечно, испытываете, на мгновение. Но через несколько часов ваша жажда пиши возникает вновь. Это нескончаемый цикл; вы беспокоитесь о том. чтобы поесть, не только сейчас, эта забота будет сопровождать вас и в старости. Воистину, нет скончания желаниям.
Внимательно сознание созерцай,
Пустое, всех лишенное вещей.
Но если чувства вдруг взыграют,
Ты в заблуждение впадешь.
Если мы правильно созерцаем сознание, мы видим, что в нем ничего нет. Если в нем что-то есть, например, чувство, это все еще привязанность. Вам нужно только испытать мгновенную или внезапную эмоцию, чтобы привести сознание в движение.
И в миг решающий верни обратно свет,
Что озаренье мощное несет.
Когда вы обнаруживаете, что ваше сознание погружено во тьму, вы должны сразу же осознать это и сказать себе: «Это ошибка, привязанность». Так ваша мудрость начнет действовать и окрепнет. Сложность в том, что вы должны всегда сознавать свое помраченное состояние. Согласно патриархам, вы должны использовать мудрость для освещения всех своих заблуждений. Но тот, кто пребывает в затуманенном состоянии, предполагает, что все, что он видит, реально. Поэтому он не склонен стремиться к свету мудрости. Только если он сознает свои заблуждения, то в критический моментом сможет обернуться.
Пропали тучи, небо чисто,
Сверкает солнце ясным светом.
Если, осознав свое заблуждение, вы сможете при помощи практики озарить изначально чистое сознание, это будет подобно небу после того, как пропали темные тучи. Иногда во время практики кажется, что у вас нет мыслей; все же ваше сознание не полностью чисто. Это похоже на жаркий, туманный день, когда пар поднимается вверх и застилает солнце. Иногда через несколько дней после начала затворничества я спрашиваю людей о том, насколько, как им кажется, они близки к просветлению. Некоторые говорят: «Ну, кажется, что оно прямо за углом. но я не могу увидеть его». Иногда по краям темной тучи мы можем видеть солнечные лучи, и так мы узнаем, что за ней находится солнце. Только увидев его своими глазами, вы узнаете, что за тучей ослепительно сияет солнце. Те. кто увидел несколько лучей света, укрепятся в своей практике и будут заниматься практикой более усердно.
Коль ничего в сознанье не возникнет,
То и вовне не отразится ничего.
То, признаки чему присущи,
Не есть исконная реальность.
Если не возникают мысли, ничто вне сознания не может быть воспринято. Если вы думаете, что что-то отражается снаружи, это иллюзия. В «Сутре Помоста» говорится, что ни знамя, ни ветер не движутся. Движется сознание. Когда сознание покоится, снаружи нет ничего такого, что могло бы искушать или отвлекать вас. Отвлекающие мысли приходят изнутри или снаружи? Если вас беспокоит только внутренние мысли, вы хорошо занимаетесь практикой. Но даже до этого уровня непросто добраться.
Чувства, относящиеся к нашему собственному телу, такие, как голод, тепло, холод или боль, на самом деле представляют собой внешние явления. Могут возникать и другие мысли, берущие начало в сознании. Например, я могу сказать людям: «Скажите мне, когда тело и метод исчезнут, и я дам вам новый метод». И во время сидячей медитации они могут подумать: «Странно. Почему это мое тело еще здесь? Тело, быстро уходи! Исчезай! Я хочу новый метод». Затем, когда тело наконец исчезнет, они думают: «Что это? Почему этот метод еще здесь? Когда он исчезнет? Шифу говорил нам о бескрайнем свете и звуке. Почему я еще не испытал этого? Может быть, это скоро наступит? Но почему я ничего не могу достичь? О! Шифу советовал нам не думать так. Лучше ни с чем не торопиться и не думать о просветлении. О'кей. Я не буду думать об этом, я буду просто заниматься практикой. На этот раз я не буду бояться смерти. Но мне кажется, что я не могу умереть. Почему?» Такие разговоры с самим собой во время медитации не связаны с телом или внешним миром; они берут начало в сознании. Это бессмысленные заблуждения, ментальный хаос. Как избавиться от этого хаоса? Очень просто. Как только мысль возникнет, просто не обращайте на нее внимания и возвращайтесь к методу. Вне зависимости от того, где она возникла – в вашем сознании или во внешнем мире, – она лишена реальности. Некоторые люди могут сказать: «Я знаю, что заблуждаюсь, но ничего не могу с этим поделать». Вот для чего нужна практика – для того чтобы помочь тем, кто, по крайней мере, замечает свои заблуждения, и что-то сделать для устранения последних.
Коль видишь мысль в ее возникновенье,
Осознанность ее рассеет тут же.
Какой аспект сознанья ни возникнет,
Гони его, сейчас же разрушай.
Есть изречение о практике: «Не опасайтесь возникновения мысли, опасайтесь только заметить это слишком поздно». Это не слишком ужасно, если мысли возникают. Проблема есть тогда, когда вы не замечаете этого. Если вы замечаете это сразу после возникновения мысли, это не страшно. Это поможет вам усерднее работать. Если бы мысли вообще не возникали, вы бы обладали чистым сознанием и не имели нужды в практике. Те, кто никогда не занимался практикой, могут знать о своих блуждающих мыслях, но ничего не могут сделать для того чтобы остановить их.
Когда вы усердно занимаетесь практикой, какая бы мысль ни возникла, вы обладаете силой для того чтобы просто рассеять ее. Рассеять означает не обращать внимания, не проявлять неприязни и не сопротивляться этой мысли. Как еще бы вы могли рассеять ее? Если бы вы оказывали ей сопротивление при помощи чего-то еще, это что-то ещё тоже является мыслью. Если бы я хотел избавиться от Тома и привлек для этого Дика, то, расставшись с Томом, я бы по-прежнему остался с Диком. Вне зависимости от того, сколько людей я найду для того, чтобы они избавляли меня друг от друга, всегда кто-то один из них будет оставаться. Если вы испытываете чувства после того, как мысль уже исчезла, думая: «Что за неудача. Надеюсь, она не вернется назад», – ваше сознание станет рассеянным. Затем вы начинаете думать: «Я безнадежно погряз в блуждающих мыслях. Я просто брошу медитировать». Если вы занимаетесь практикой таким образом, блуждающие мысли не устраняются, они только накапливаются. Причина в том, что вы не отключил и тот аспект сознания, который дал начало мыслям.
Или вы относитесь к тем людям, которые пытаются схватить блуждающую мысль и сказать ей: «Я не позволю тебе вернуться»? На самом деле, если вы действительно можете схватить ее, вы по меньшей мере имеете намерение наблюдать за ней. Если бы вы продолжали следить за этой мыслью, этот самый аспект сознания стал бы вашим методом. Возможно ли это? Некоторые люди начинают работать над «Что есть У?» – и в конце концов этот вопрос превращается в: «Что есть Я?» Затем они даже забывают об этом и работают над «Я, Я, Я». Один ученик начал с работы над «Что есть У?», а закончил вопросом: «Где мое сердце?» Я сказал ему, что это неправильный вопрос и он должен работать над У. Но он продолжал искать свое сердце. Наконец, он поднял перышко и сказал: «О! Вот где мое сердце!» Если вы можете схватить блуждающую мысль и просто сосредоточиться на ней, не позволяя ей исчезнуть, само это становится методом. Если вы не можете удержать ее, то любая мысль, хорошая или плохая, является заблуждением, которое мешает вашей практике. Самая важная вещь – позволить уйти тому, что уже прошло. Ваше сознание должно быть подобно зеркалу, а не фотоаппарату. Все, что попадает в фотоаппарат, остается в нем; отражение в зеркале исчезает, когда вещь уносят.
И благотворные аспекты, и дурные
Преобразить способен дух.
Священное с обычным возникают
Согласно нашим мыслям и желаньям.
Все является порождением вашего сознания. Если сознание не движется, нет никаких разграничений. Сообразно с вашим положением вы будете видеть какие-то веши как хорошие и плохие. Но это постоянно меняется, и сами веши не обладают какими-либо из этих жестких характеристик. Нет определенного стандарта добра и зла; все зависит от вашей точки зрения в данный момент.
Состояние сознания человека заставляет его признавать каких-то людей обычными, каких-то – святыми. Для некоторых людей Иисус был плохим человеком, которого нужно было убить. Для его учеников он был святым. Одна ученица после того, как она очень усердно занималась на затворничестве, сказала, что видит свет, исходящий от моего тела. И она встала на колени, приняв меня за святого. Позже, когда она прекратила заниматься практикой Чань, она снова увидела во мне просто обычного человека. Согласно Дхарме Будды, святость или обыкновенность находятся в сознании того, кто смотрит. Даже святость таких людей, как Будда или Иисус, является оценочным суждением.
Когда Будда смотрит на живых существ, все живые существа просто являются Буддой. Когда живые существа смотрят на Будду, как вы думаете, что они видят? Как вы думаете, когда Будда Шакьямуни ходил по лесу или по берегу Ганга, все птицы, муравьи и другие мелкие животные видели Будду? Если бы вы жили в то время и никогда не слышали об этом человеке, Шакьямуни, подумали бы вы, что это Будда или что это лишь еще один странствующий аскет?
Когда мы воспринимаем что-то, это лишь наше представление о чем-то существующем. Если бы я осмотрел эту комнату, не делая никаких разграничений, что бы я увидел? Девять людей? Одного человека? В действительности, я бы не увидел ни одного. Если бы я увидел хотя бы одного, мое сознание было бы привязано к форме. Понимаете?
И чтенье мантр, и созерцание сознанья –
Лишь травы для зерцала полировки.
Когда исчезла пыль,
Их тоже нет.
Методы самосовершенствования полезны для тех, кто занимается практикой. Для тех, кто достиг состояния отсутствия мыслей, кто закончил заниматься практикой, методы не являются необходимостью. Некоторые люди спрашивают себя, когда их дела идут хорошо: «Я все еще работаю над методом? Куда делся метод?» Изначально они продвигались хорошо, но подобные мысли губят их сосредоточение. Это похоже на пару очков, которые так естественно сидят на вас, что вы начинаете искать их, забыв, что они на носу. Когда вы усердно работаете над методом, забудьте о том, что вы используете метод. Когда вы идете через мост, то, перейдя на другой берег, вы не будете говорить: «Куда делся мост?» Метод – это просто средство для достижения места назначения. После того как вы попали туда, он больше не нужен вам.
Великие духовные уменья
В сознании присутствуют всецело.
Некоторые люди всегда ищут кого-то, кто дал бы им какой-нибудь вид психической силы, или стараются получить пользу от кого-нибудь, обладающего силой. Один ученик думал, что я могу давать людям силу, чтобы они быстрее добивались успехов, и могу мешать другим людям, чтобы они не так быстро шли вперед. Вначале практика помогала ему, и он решил, что я очень хороший наставник. Как-то потом, когда его успехи были не столь велики, ему показалось, что я мешаю ему при помощи каких-то магических чар. Другой человек говорил мне, что дзэнский наставник использовал свою духовную силу для того, чтобы разрушить его семейную жизнь и возмутить его сознание. Он попросил меня наделить его силой, чтобы он мог бороться с этим наставником. Я сказал ему: «Этот человек наставник Чань, а согласно с духом Чань, он не должен делать ничего подобного». Но он сказал: «Нет, он действительно обладает такой силой. Если я не отправлюсь к нему, это вызовет у меня проблемы». Тогда я сказал: «В таком случае, Вы должны ходить к нему регулярно». На самом деле ничего подобного не происходило. Все это существовало в его сознании.
Мы называем это «практикой внешних путей», так как вы верите не в себя, а только во внешние веши. Обычная интерпретация китайского термина вай дао – «верования, внешние по отношению к буддизму», то есть еретические. Но подлинный смысл внешних путей – в поиске спасения вне себя – в другом человеке, в божестве или даже в Будде. И потому некоторые буддисты оказываются последователями внешних путей. Ваша судьба принадлежит только вам, опираться на кого-то другого глупо.
Люди обладают потенциалом великой духовной силы. Мы находим упоминание об этом во всех религиях. Но эти силы не должны использоваться произвольно. Не то чтобы их было недостаточно, но вы не слишком далеко уйдете при их помощи, так как они не могут преодолеть силу человеческой кармы. Большинство чаньских наставников обладают определенной степенью духовной силы, но стараются не использовать ее. Сам я не утверждаю, что обладаю какими-либо психическими способностями, но у меня есть определенная чуткость восприятия, или ощущение ситуации. Однако эта чуткость восприятия зависит от конкретной ситуации. Поскольку духовные сил ненадежны и опасны для использования, я никогда не стремился обладать ими. Людям может это нравиться, как нечто новое, но через некоторое время может наскучить. Такие сверхъестественные способности могут только стимулировать или возбуждать; они не дают людям устойчивого ощущения безопасности, и на мой взгляд, их не стоит использовать.
Другой тип духовной силы – использование силы нашего сознания для общения, создания кармической близости с живыми существами. Например, мудрецы или религиозные лидеры могут прочитать лекцию, которая побудит людей сразу же принять их веру. Иисус, Шакьямуни и Конфуций – все являлись обладателями великой духовной силы. В отличие от них наибольшее количество слушателей, когда-либо посещавших проповеди великого наставника Оу-и, жившего при династии Мин, равнялось четырнадцати. Однако этот наставник оказал колоссальное влияние на китайский буддизм. Поэтому наилучший вид духовной силы – тот, который приносит пользу людям на протяжении столетий, а не просто вызывает восторг или восхищение. Ваше собственное сознание является источником всех сил, которые вам нужны.
Рай, или Чистая Земля,
Доступны по желанью всем.
Если ваше сознание является чистым, то, где бы вы ни находились, вас будет окружать чистота. Если у вас небесное сознание, вы на небесах. Если вы ощущаете себя очень несчастным, вы в аду. Но печально то, что большинство людей могут с легкостью отправиться в ад, но им не так легко посетить небеса. Если бы я схватил вас прямо сейчас и хорошенько отругал вас, и вы бы сказали: «Я не сделал ничего плохого. За что Вы на меня кричите?» – в это время ваше сознание было бы исполнено страдания и помрачений. Вы бы оказались в аду. Но если бы, когда я отругал вас и надавал вам тумаков, вы повернулись ко мне, низко поклонились и со слезами на глазах сказали: «Я так благодарен Вам за возможность сжечь некоторые из моих великих кармических препятствий», – вы бы оказались на небесах. Но обладание подобным сознанием – большая редкость. Поэтому эти две строки на первый взгляд кажутся странными, но Чистую Землю, или Небеса, все же можно посетить прямо здесь, в обычном мире.
Не нужно к истине стремиться,
Сознанье – изначально Будда.
Нет такой вещи, как истинное сознание. Освобождение от заблуждений – вот истинное сознание. Так же нет и Будды. Ваше собственное сознание изначально является Буддой. Если сознание чисто, там нет даже Будды. Когда у вас нет мысли о том, чтобы стать Буддой, когда в сознании нет Будды и нет помрачений, это истинное сознание Будды.
То, что знакомо, вдаль уходит,
Что неизвестно – лучший друг.
И днем и ночью
Все чудесно.
Ничто смутить тебя не может.
Вот сущность какова сознания.
Когда знакомое отдаляется, вы смотрите на свою семью как на незнакомцев, а на незнакомцев – как на дорогую, близкую родню. Только человек, обладающий истинной практикой, способен на это. Однако если вы не занимались практикой глубоко и считаете своих родителей чужаками, не воспринимая в то же время чужаков как своих родителей, вы не достигли цели. Когда ваша практика становится очень глубокой, вы увидите во всех живых существах своих родителей.
Это связано с тем, что ваше счастливое рождение среди людей было результатом многих эпох причин и следствий, затрагивавших неисчислимое множество живых существ. Зная это, вы испытываете чувство глубокой признательности по отношению ко всем и каждому. Другие много сделали для вас, и вы хотите выразить им свою признательность.
Но у вас есть только одно тело. Как вы можете помочь всем живым существам, как если бы они были вашими родителями? Не обременяйте себя такими мыслями. Днем и ночью направляйте свое сознание на единственную мысль об усердной работе. Если, мгновение за мгновением, вы можете сохранять свое сознание в состоянии чистоты, то ничто не смутит вас, и вы сможете выражать свою благодарность свободно, естественно, без каких-либо препятствий.
Мы говорили о стихотворении «Созерцание сознания», которое описывает общее состояние сознания и содержит объяснения Хань-шаня по поводу практики и просветления. Эта проповедь основана на моем собственном опыте, а стихотворение использовано для того чтобы направлять вас в вашей практике.
Хун-чжи Чжэн-цзюэ (1091-1157). Безмолвное Озарение
Основные методы Чань, сохранившиеся до настоящего времени, – это метод гунъань , связанный со школой Линьцзи (яп. Риндзай ), и безмолвное озарение, связанное со школой Цаодун (яп. Сото ). Хун-чжи Чжэн-цзюэ, величайший сторонник безмолвного озарения, часто противопоставляется своему современнику, Да-хуэй Цзун-гао, величайшему стороннику использования гунъаней.
Хун-чжи, уроженец Шаньси, стал монахом в одиннадцать лет. Во время паломничества в Хэнань, когда ему было восемнадцать, он встретил Ку-му Фа-чэна, наставника из школы Цаодун. Он достиг некоторых успехов под руководством Ку-му, но глубокое просветление посетило его только в двадцать три года благодаря помощи брата Ку-му в Дхарме, наставника Дань-ся Цзы-чуня. Хун-чжи считал такие идеи Ши-тоу и Дун-шаня, как взаимопроникновение, равностность и недвойственность явлений и принципа наивысшими учениями Махаяны. Однако наибольшее влияние на его стиль практики оказал его учитель Ку-му (сухое дерево), прозванный так потому, что когда он занимался сидячей медитацией, его тело из-за своей неподвижности напоминало кусок дерева. Хун-чжи, называя свой метод «безмолвное озарение», так описывает его: «Ваше тело спокойно сидит; ваше сознание покоится в неподвижности. Ваш рот так спокоен, что вокруг нет вырастает мох. Из вашего языка пробивается трава. Занимайтесь так без перерыва, очищая сознание, пока оно не обретет прозрачность осеннего пруда, яркого, как луна, озаряющая вечернее небо».
Хун-чжи говорил также: «Какие бы миры ни предстали перед вами во время этого безмолвного сидения, сознание очень чутко воспринимает все детали, однако все находится там, где оно изначально есть, на своем собственном месте. Сознание остается на одной мысли в течение десяти тысяч лет, однако не опирается ни на какие формы, внутри или снаружи». Это учение Хун-чжи раскрывает цель безмолвного озарения – сознание, не обремененное мыслями, но глубоко осведомленное о своем собственном состоянии. В нем должны наличествовать как безмолвие, так и озарение. Затем, вернувшись в Японию после учебы у чаньских наставников в Китае, наставник Догэн (1200-1253) проповедовал там похожий метод под названием сикантадза .
Безмолвно и спокойно забываешь все слова,
И ясно и открыто, пред тобой Оно возникнет.
Когда его постигнешь, времени нет меры.
Познав, вернется к жизни окруженье.
Предельно лучезарно яркое сознанье,
Чудесно озарение без мрака.
Луны явленье, звезд река,
Под снегом сосны, облака на пиках.
Во мраке, светом полнятся они.
В тени, они лучом мерцают чудным.
Как сновиденье журавля в пустом пространстве,
Как гладь воды недвижная в пруду осеннем,
Бессчетные эпохи растворятся.
Не отличима от одной другая.
Забыты в озаренье все порывы.
Где существует это чудо?
Сиянье с чистотою прогоняют мрак
С пути, где Озарение Безмолвно,
Где бесконечно малое возникло.
Чтобы постигнуть то, что незаметно,
Есть золотой челнок на яшмовом станке.
Субъект взаимодействует с объектом.
Зависят друг от друга свет и мрак.
Нельзя ни на сознанье опереться, ни на мир.
Но меж собою соотносятся они.
Прими лекарство верных взглядов.
И в барабан, натертый ядом, бей.
Когда безмолвие и озарение всецелы,
Убийство и рожденье – выбор мой.
Вот, наконец, из врат выходим мы.
Созрел тот плод, висящий на ветвях.
Только безмолвие – учений выше всех.
Лишь озарение – универсальный отклик.
Лишен усилий отклик этот.
Ученье слуху недоступно.
Все веши те, что есть на свете,
Свет испускают и о Дхарме говорят.
Они между собою речь заводят,
И на взаимные вопросы отвечают.
Ответами встречая все вопросы,
Они гармонии подвластны полной.
Когда покоя в озаренье нет,
Становятся различия видны.
Ответами вопросы порождая,
Они гармонию нарушить могут.
Когда в безмолвии исчезнет озаренье,
Все побуждения бесплодны и вторичны.
Когда всецело Озаренье, что Безмолвно,
То лотос расцветет, а спящий сон отринет.
Сто рек впадают в океан,
Великий пик – средь тысяч гор один.
Как гусь, что молоко воде предпочитает,
Как пчелка, что пыльцу несет усердно,
Когда всецело Озаренье, что Безмолвно,
Я изначальную традицию своей исполнил школы.
Безмолвным Озарением зовется этот метод.
Он от глубин до высоты простерт.
Стиль медитации под названием «Безмолвное Озарение» – одна из великих практик традиции Чань. Безмолвное озарение появилось примерно в ХI столетии, и его величайшим сторонником был наставник Хун-чжи Чжэн-цзюэ из школы Цаодун, которая стала школой Сото в Японии. В Тибете очень похожа на эту практику практика махамудра. Эта практика возникла в Индии, где ее называли шамат-хавипашьяна , или безмятежность-прозрение. Цель этой практики – сознание, свободное от бремени мыслей. Она ведет сознание к глубокому постижению его собственного состояния.
Безмолвно и спокойно забываешь все слова,
И ясно и открыто, пред тобой Оно возникнет.
Сначала присутствует безмолвие, затем приходит озарение. Обычно люди выражают себя при помощи нескончаемого потока слов и образов. Это – уход от спокойствия. На затворничестве у нас есть правило, запрещающее разговаривать. Даже в этом случае, свободно ли когда-либо ваше сознание от мыслей или слов? В личных беседах люди говорят мне, что их самая большая проблема – в том, что они не могут прекратить думать. Даже когда вы сидите здесь, молча и в тишине, вы можете постоянно говорить с внутренними объектами. После медитации во время быстрой ходьбы сегодня я попросил вас расслабиться и отложить в сторону все мысли. Если бы вам это удалось, вы достигли бы состояния молчания и безмятежности и занимались бы практикой на продвинутом уровне.
Безмолвное озарение – это очень спокойный тип медитации, в которой нет ни одной мысли, но ваше сознание чрезвычайно ясно. Я использую три выражения для описания этого состояния: во-первых, «ясность и открытость»; во-вторых, «нет рассеянных мыслей»; и, в-третьих, «ни единой мысли».
Когда сознание прекращает всякое использование слов, оно становится ясным и открытым; это первая характеристика. Далее, «нет рассеянных мыслей» указывает на однонаправленность сознания – полную сосредоточенность на методе. Но когда в конце концов вы забываете о самом методе и не остается ни одной мысли, это – подлинная безмятежность. В высшем смысле безмолвное озарение – это метод без метода. Подсчет и отслеживание дыхания – это методы сосредоточения рассеянного сознания, а гунь-ань – это метод приложения сильного давления для достижения внезапного прорыва. Безмолвное озарение – это просто отказ от всех мыслей и слов и непосредственное погружение в состояние Чань.
Я не очень часто рекомендую людям этот метод. Прежде всего, вы должны обладать уверенной практикой, чтобы действительно получить от него пользу: вы должны находиться на том этапе, когда уже нет улаживания проблем, когда вы можете сидеть в медитации без нарушения сосредоточения, практически без посторонних мыслей. Другая причина заключается в том, что сложно определить, является наше сознание действительно «ясным и открытым» или просто пустым. Вы можете просто проводить время в праздности, предаваться очень утонченным размышлениям и верить в то, что вы практикуете безмолвное озарение. Вы можете молчать без какого-либо озарения.
Ключ содержится в строке: «И ясно и открыто, пред тобой Оно возникнет». Что должно быть ясным и открытым? Все, что содержится в вашем сознании, которое, хотя и неподвижно, отражает все подобно зеркалу,
Когда его постигнешь, времени нет меры.
Познав, вернется к жизни окруженье.
Когда вы достигли безмолвия, время не имеет длительности. Мы ощущаем время только благодаря тому, что возникают и исчезают мысли. Когда мыслей нет, нет и времени. Время бесконечно, безмерно. Однажды ночью, когда великий наставник Тай-сюй занимался медитацией, он услышал вечерний звон колокольчика. Непосредственно после этого он услышал утренний звон. Поскольку он был в самадхи, прошла целая ночь, а у него полностью отсутствовало ощущение времени.
Следующая строка относится к пространству, ясному и яркому ощущению окружающей среды. Когда ваше сознание движется, ваша осознанность обладает узкой фокусировкой благодаря вашим мыслям. Если бы вы могли видеть и слышать, не прибегая к помоши своего сознания, и в то же время быть очень внимательными, вы бы ощутили бескрайнее пространство. Но это не очень возвышенное состояние. Еще более высоким является состояние «ни единой мысли». В этом состоянии различия между обширным и маленьким просто не существуют.
Есть изречение, что все Будды прошлого, настоящего и будущего вращают Колесо Дхармы на кончике тонкого волоска. Когда вы можете очистить свое сознание от всех мыслей, сознание становится всеобъемлющим и не видит различия между бесконечно малым и бесконечно большим.
Предельно лучезарно яркое сознанье,
Чудесно озарение без мрака.
Лучезарное яркое сознанье – это осознанность Будды, который видит живые существа в их совершенстве, в отличие от обычной осознанности, которая является помраченной и видит мир, окутанный темнотой. Эта ясность проливает свой свет на все веши, и они приобретают характер чуда. Это похоже на песни Миларепы. которые открывают гармонию между всеми великими и малыми вещами. Это – чудо «Аватамсака-сутры». где все воспринимается в таких подробностях, со всех точек зрения. Настолько просветленное сознание способно увидеть мироздание в песчинке. Это – мир, воспринимаемый мудростью, которая берет начало в самадхи.
Луны явленье, звезд река,
Под снегом сосны, облака на пиках.
Состояние безмолвного озарения подобно луне, не скрытой облаками – ясной, спокойной и прохладной. Луна, скорее чем солнце, является символом просветления, поскольку луна прохладна и безмятежна, тогда как солнце – жаркое и активное. «Река звезд» соответствует Млечному Пути, где близко расположенные звезды образуют реку света. «Под снегом сосны, облака на пиках». Все это – образы ясности и открытости.
Видели ли вы когда-нибудь, как облака свободно плывут между возвышающимися горными вершинами? Это символизирует освобожденное сознание, которое, даже сталкиваясь с препятствиями, не поддается их оковам.
Во мраке, светом полнятся они.
В тени, они лучом мерцают чудным.
Эти строки противопоставляют сознание мудрости, которая сияет даже во мраке среди помрачений, и сознание глупости, которое остается погруженным во мрак. Мудрены, хотя и могут казаться глупцами, предпочитают скрытность. Однако они проявляют спою силу во всем, что делают.
Как сновиденье журавля в пустом пространстве,
Как гладь воды недвижная в пруду осеннем,
Бессчетные эпохи растворятся,
Не отличима от одной другая.
Сознание безмолвного озарения является обширным, высоким и глубоким. Оно подобно летящему журавлю, ощущающему обширность пустого пространства, не сознающему своего собственного существования, безмолвно парящему в безвременном сне. Осенний пруд, несмотря на свою большую глубину, так недвижен, что можно ясно видеть его дно. Осенью в пруду не так бурлит жизнь, как летом. Активные элементы утихли, замерли, и пришла ясность, и наконец можно видеть то. что находится в глубине.
В небе сна журавля и в глубинах осеннего пруда эпохи растворяются. Мы называем это «ничто», так как наше ощущение времени возникает из бесконечной последовательности мыслей и образов, проходящих через наше сознание. Этот поток восприятия также дает рождение ощущению отдельного «я». Если бы вы могли остановить движение мыслей через сознание и сосредоточиться на одной постоянной мысли безмолвного озарения, время оказалось бы замороженным. Если бы тогда вы смогли забыть даже эту единственную мысль, время растворилось бы.
Можете ли вы зафиксировать свое сознание на одной мысли хотя бы на минуту? Опасно ли останавливать самолет в середине полета? Конечно. Но вы должны решиться на то, чтобы прекратить свои мысли и не бояться смерти. Если вас охватывает паника, вас переполняют мысли. Вы должны еще решительнее, чем обычно, отказаться от всего и просто сосредоточиться на практике, оставив все мысли о жизни, теле, страхах, желаниях, обо всем, кроме метода.
Забыты в озаренье все порывы.
Где существует это чудо?
Есть много чудес, которые раскрываются в безмолвном озарении. Но сознание практики не может быть стремящимся сознанием, даже если целью является просветление. Поскольку пока мысли существуют, они являются препятствиями. «Забыты в озаренье все порывы» означает, что не существует ничего, кроме самого озарения; нет мысли об утрате или приобретении чего-либо. Чудо заключается в отказе от заблуждений и в ясном, светлом сознании, просто отдающемся практике.
Сиянье с чистотою прогоняют мрак
С пути, где Озарение Безмолвно,
Где бесконечно малое возникло.
Когда мы практикуем метод, помрачения и неведение уменьшаются, мудрость и сострадание возрастают. Когда помрачения и неведение достигают предела уменьшения, они исчезают; когда мудрость и сострадание достигают предела роста, они тоже исчезают. Поэтому, для всех живых существ, бодхисаттв и Будд цель пути заключается в уменьшении помрачений и увеличении мудрости. Однако на стадии состояния Будды не существует ни помрачений, ни мудрости.
Чтобы постигнуть то, что незаметно,
Есть золотой челнок на яшмовом станке.
Золотой челнок и яшмовый ткацкий станок используются для изготовления ткани дэв, или небесных существ, и символизируют мудрость, которая создает гармонию между мирами существования. При помощи мудрости можно непосредственно постичь природу малейшей из вещей.
Субъект взаимодействует с объектом.
Зависят друг от друга свет и мрак.
Эти строки опровергают двойственность обычного мышления. Субъект и объект взаимно зависят друг от друга, подобно свету и тьме. Безмолвное озарение рассеивает представления о том, что мудрость – это просто отсутствие помрачения. Во время этого затворничества одна ученица пришла ко мне в очень взволнованном состоянии и сказала, что ее сострадание очень возросло и что ей жалко тех, кто испытывает страдания, и она хочет помочь им. С ее точки зрения это казалось очень благим переживанием, но я отругал ее, сказав: «Вы просто предаетесь сентиментальности. Это не мудрость. В сознании мудрости нет людей, которые нуждаются в Вашей жалости». Сострадание – это не простая сентиментальность; это просто естественное желание помогать людям.
Нельзя ни на сознанье опереться, ни на мир,
Но меж собою соотносятся они.
Когда пропадает различие между «я» и другими, когда больше нет ощущения «я» или внешнего мира, внутреннее и внешнее сливаются воедино, и даже это единое исчезает. Когда вы плохо занимаетесь практикой, вы не можете даже соединить две мысли, следующие друг за другом, не говоря уже о разрушении границ между внутренним и внешним.
Предыдущие строки описывают безмятежный, внутренний аспект безмолвного озарения. Последующие строки говорят о его функционировании в мире.
Прими лекарство верных взглядов,
И в барабан, натертый ядом, бей.
Принять лекарство верных взглядов означает напитать себя Дхармой; бить в барабан, натертый ядом, означает помогать живым существам расправиться с заблуждениями и помрачениями. (В индийской мифологии барабан, натертый особым ядом, способен убивать врагов, которые слышат его звуки, даже на большом расстоянии.) Однако, пока существуют сострадание и помощь, нет ощушения спасения живых существ. Вы должны опираться на три столпа практики; обеты, самадхи и мудрость. Из всех трех самадхи быстрее всего приводит к конкретным результатам. Кто-то, кто хотя бы ненадолго уничтожил свою эгоцентрическую точку зрения, может понять безмолвное озарение. Но в конечном итоге сущность этой практики просто в том, чтобы сидеть, только сидеть и продолжать сидеть. Это похоже на то, как если бы мы позволили грязи в мутном пруде осесть на дно, пока вода не стала бы такой чистой, чтобы мы смогли увидеть дно.
Когда безмолвие и озарение всецелы,
Убийство и рожденье – выбор мой.
Дух бодхисаттвы таков: путь спасения самого себя от страданий состоит в облегчении страданий других. Даже с этим идеалом, если ваша практика слаба, самые искренние ваши поступки ничем не смогут помочь вам. Но когда ваша практика достигнет уровня, описанного в этом стихотворении, ваша способность вспомоществования будет спонтанно исходить от вас, даже обретая необычные проявления. «Убийство и рожденье» означает, что бодхисаттва применяет любые искусные средства, даже усиление помрачения ученика, чтобы привести его к реализации. Мы убиваем помрачения, чтобы дать жизнь мудрости; мы даем жизнь помрачениям, чтобы взращивать мудрость.
Вот, наконец, из врат выходим мы.
Созрел тот плод, висящий на ветвях.
Когда практика завершена, медитирующий проходит через врата сансары – круговращения рождений и смертей – и выходит на путь мудрости. После продолжительного и усердного труда его практика созрела. Плод древа Бодхи, древа пробуждения Будды, готов к тому, чтобы его сорвали. В практике Чань эти врата описываются как состоящие из трех порогов, через которые нужно пройти. Первый порог называется чу чань , или «начальный Чань». При помощи изучения Чань и преодоления стены великого сомнения вы перешагиваете этот порог, чтобы увидеть свою собственную природу, или природу Будды. Это первое вкушение плода, проблеск просветления, но не окончательное освобождение, поскольку помрачения ещё имеют глубокие корни.
Самой темной ночью, когда не видно ни луны, ни звезд, небо расколото ударом молнии; на мгновение вы видите все с ошеломляющей четкостью, затем снова опускается тьма. Но когда вы увидели это однажды, ваша вера усиливается и вы никогда не утратите свою практику полностью.
Второй порог на самом деле состоит из множества порогов. Он называется цэн гуань , «многослойный проход». Это похоже на горный кряж с вершинами, вздымающимися одна над другой, которые вы должны поочередно проходить. Эти вершины – ваши собственные препятствия и помрачения. Прохождение этого этапа занимает много времени, но с каждой преодоленной вершиной возрастает ваша сила. По мере того как помрачения ослабевают, вершины кажутся уже не столь высокими.
Третий и последний порог называется то гуань , «тюремный проход», название которого объясняется тем, что, преодолев его, мы достигаем окончательного освобождения от круговращения сансары – временных прибежищ прошлого, настоящего и будущего. Это освобождение носит название Нирваны. На этом этапе способность бодхисаттвы помогать живым существам обширна и беспрепятственна.
Только Безмолвие – учений выше всех.
Лишь Озарение – универсальный отклик.
Безмолвие – учений выше всех. После того как произнесен миллиард слов, они ещё не являются Дхармой. Никакое описание просветления не может приблизиться к непосредственному переживанию. Безмолвие само по себе есть учение, стоящее над словами. Озарение – это совершенная мудрость. Только при помощи совершенной мудрости вы можете откликнуться на нужды всех живых существ.
Лишен усилий отклик этот.
Ученье слуху недоступно.
Озарение не требует усилий, так как нет безмятежности, достигаемой через напряжение. Отклик без усилий – вот образ действия бодхисаттвы. Когда другие видят в нем великое сострадание, он не видит в себе ничего особенного.
Все вещи те, что есть на свете,
Свет испускают и о Дхарме говорят.
Говорят, что зеленый бамбук и желтые цветы – это Будда, проповедующий Дхарму. Но существует ли что-то такое, что не является проявлением Дхармы Будды? Есть история о том, как наставник Дао-шэн говорил с горой камней, поскольку никто не приходил на его проповеди. Согласно записям, когда он закончил, гора с признательностью кивнула ему. Однако в действительности все является дхармовым телом Будды, и озаренное сознание просто видит мир светлым и исполненным жизненной силы.
Они между собою речь заводят,
И на взаимные вопросы отвечают.
Ответами встречая все вопросы,
Они гармонии подвластны полной.
В этой беседе между всеми вещами, когда каждая из них излагает Дхарму, ответ всегда попадает в цель. Озаренное сознание включает в себя все. В нем все веши дружелюбны и гармоничны, без недостатка, без избытка. Это – совершенная беседа – совершенный ответ на совершенный вопрос; и все это без единого слова.
Когда покоя в озаренье нет,
Становятся различия видны.
Ответами вопросы порождая,
Они гармонию нарушить могут.
Когда есть озарение, но нет безмолвия, в это вмешиваются мысли и возникают различия. Веши теряют свою способность быть «просто такими». Диалог между вещами исполнен диссонансов – неправильные ответы на неправильные вопросы.
Когда в безмолвии исчезнет озаренье,
Все побуждения бесплодны и вторичны.
В предыдущих строках поэт говорит об озарении при отсутствии безмолвия. Здесь, как и раньше, он говорит о безмолвии при отсутствии озарения. Ни одно из этих состояний само по себе не является полным; ни одно не является целью практики.
Когда всецело Озаренье, что Безмолвно,
То лотос расцветет, а спящий сон отринет.
Эти строки ясно говорят, что надлежащая практика безмолвного озарения может привести к просветлению. Безмолвное озарение является всецелым, когда присутствуют как безмятежность, так и озарение. Для того чтобы достичь этого уровня, нужно много тяжелой работы и усердия. В конце концов, лотос Будды, скрытый внутри вас, расцветет и вы пробудитесь от глубокого сна сансары, от сна помрачений.
Сто рек впадают в океан,
Великий пик – средь тысяч гор один.
Сто рек подобны живым существам, которые испытывают привязанность к мыслям и страдают от помрачений. Каждая река, текущая по своему собственному руслу, впадает в великий океан мудрости, где она теряет ощущение «я» и сливается с океаном. Тысяча гор указывает на разграничивающие сознания, которые воспринимают себя как нечто отдельное, но каждое из них в конечном итоге взирает на высокий пик мудрости, которая видит только одну большую гору из всех живых существ.
Как гусь, что молоко воде предпочитает,
Как пчелка, что пыльцу несет усердно,
Когда всецело Озаренье, что Безмолвно,
Я изначальную традицию своей исполнил школы.
И гусь, отделяющий питательное молоко от воды, и пчела, усердно собирающая пыльцу, являются выражением естественного понимания: вы можете сказать, животной мудрости. Занимаясь практикой безмолвного озарения, вы делаете то же самое, завершая естественный процесс обретения мудрости. Так же как пчела не тратит время на то, чтобы искать пыльцу в увядшем цветке, мудрый последователь не тратит время на то, чтобы просто сидеть с пустым сознанием. Так же как пчела не знает усталости в своих трудах, серьезный последователь работает, пока не вкусит меда мудрости. Когда поэт пожинает плоды своей практики, он продолжает и восхваляет традицию своей школы. Но, в истинном смысле, что он продолжает и кого восхваляет? На самом деле он передает метод, открытый Буддами, и восхваляет природу Будды, внутренне присущую всем живым существам.
Безмолвным Озарением зовется этот метод.
Он от глубин до высоты простерт.
В этих строках говорится о вере – вере в традицию практики, которая беспрерывно передавалась от Будды через бесчисленные поколения. Есть ли такой человек, который может заниматься этой практикой и не обрести в ней всю Дхарму Будды, от самых глубин до высот?
