2. УМ

Мы можем рассматривать ум как наш "внутренний дом", в том смысле как тело - наш "наружный дом". По мере накопления нами опыта знания самих себя и мира, мы живем в "своих умах". Я выразился так, чтобы подчеркнуть различие между "я и "мой" ум, которое так же определенно и легко проверяемо, как отличие между "я" и "мое" тело.

Я не есть мой ум.  Прежде чем мы спросим, что есть ум и как он действует, мы должны удовлетворительно ответить на вопрос:

"Есть ли "я" мой ум" или иначе; "Есть ли во мне нечто, что не является ни умом, ни телом?" Для меня лично ответ не вызывает сомнений. Когда бы я ни наблюдал, что происходит в моем уме (в данный момент не имеет значения, что мы подразумеваем под умом)[11], я всегда нахожу нементальный элемент, который я называю "Я". Отсюда следует, что "Я" не есть мой ум и не часть его. "Я" - не мои мысли, обыденные или возвывенные, и не мои чувства - радости и печали, и не мои ощущения удовольствия или боли, ни даже редкие и удивительные инсайты, которые убеждают меня в том, что существует высшая Реальность, которую я могу надеяться достичь. "Я" - даже не того же типа, что любое из вышеназванных понятий. И поэтому я говорю, что наверняка уверен в том, что "Я" не есть мой ум.

Наш ум - это наш внутренний дом. В некотором смысле "Я" живет в моем уме. Представляется, что я не нахожусь в нем все время, поскольку я не знаю, где я нахожусь, когда сплю или пребываю в коме. Даже когда "Я" теряется в дневных сновидениях или полностью концентрируется на какой-либо физической деятельности - так, что я больше не сознаю свои ментальные процессы - будет правильным сказать, что я больше не нахожусь в "моем уме".

Вероятно, не так далеко от истины будет сказать, что я живу в моем уме в очень близком смысле к тому, как я живу в своем доме - я обычно там и это центр моей жизни, но меня не всегда найдешь "дома". По-видимому, есть какое-то распознаваемое значение в выражении "сойти с ума".

Представляется также, что существуют области ума, которые мы посещаем крайне редко или совсем не посещаем. Имеется "комната Синей Бороды" подсознательного, против которой предостерегают нас Фрейд и его последователи, и все же говорят нам, что мы должны научиться жить в соседстве с нею. Существует много ментальных опытов, настолько необычных и удивительных, что мы помним их всю жизнь: мы можем черпать их из нашей памяти и снова к ним возвращаться.

Ум подобен старому дому с потайными комнатами и кладовыми, и имеющему несколько этажей. Мы не знаем его достаточно хорошо и теряем лучшую часть жизни, живя главным образом в полуподвальном помещении или в лучшем случае - на первом этаже.

Различные функции ума. Если вас спросят, для чего вам ум, вы ответите: для думания. Но на наше думание оказывает влияние состояние нашего тела, поскольку осознание этого состояния входит в ум. Сильная зубная боль, алкогольное опьянение, мигрень - на какое-то время нарушают нашу способность думать. Сильные переживания настолько окрашивают наши мысли, что они перестают быть рациональными и даже связными. Навязчивые эмоциональные предрассудки препятствуют восприятию самого ясного и убедительного аргумента. Возбуждающие внешние образы или звуки отвлекают нас от думания.

Всё это происходит "в уме". Различные умственные деятельности - могут проходить бок о бок, нисколько не мешая друг другу, они могут также сочетаться и усиливать одна другую. Простейший способ объяснять такое наблюдение, будет сказать, что существуют различные механизмы для думания, для эмоциональных состояния и для переживания ощущений света, звука, боли и т.д. Гурджиев называет эти механизмы "центрами" или "мозгами" и различает три принципиальных центра: интеллектуальный, эмоциональный, инстинктивно-моторный. Я назвал эти явления "механизмами" и их следует изучать как таковые. В течение более чем сорока лет я основывал свое понимание ментальных процессов на этой схеме и установил, что эта схема всегда срабатывает. То же самое отмечалось и у тысячи других, последовавших той или иной разновидности гурджиевской "Системы". Изучение центров должно быть только практическим.

Инстинктивно-моторный центр

Наблюдай и отмечай, что тело имеет свой собственный ум. Кроме того, оно имеет свое собственное умение, которое нельзя воспроизвести мыслью или чувством. Оно имеет собственную память о местах, действиях, связности. Его ум работает намного быстрее, чем мысль. Мы можем наблюдать эту скорость не только в кризисные моменты, но и во многих ситуациях, где для выполнения трудных телесных действий необходима очень быстрая регулировка. Множество тысяч сенсорных импульсов и мускульных агитаций происходит в такой короткий момент, за который мы не успеваем продумать и единой мысли. В предыдущем разделе я подчеркнул роль именно "знания" тела. Бесполезно принять это только как "интересную теорию"; ценность этого открывается нам только тогда, когда мы все это проверим и сделаем нашим собственным достоянием.

Эмоциональный центр

Эмоции имеет свой собственный ум. Его главная функция - концентрация движущей энергии, позволяющей нам аффективно действовать. - Это не слепая и неразличающая энергия, но энергия направленная и целесообразная. Эмоциональный центр дает мгновенную направленность нашей деятельности. Эта направленность может отличаться или даже быть противоположной тому, что избирает наш думающий ум, и между ними возможен даже конфликт.

Другой взгляд на эмоциональный центр - рассматривать его как седалище механических нерефлективных "решений", управляющих большей частью нашей жизни. Мы сами убеждаемся, что эти решения редко бывают рациональными и все же они вовлекают и побуждают нас к действию. Когда эмоциональное решение совпадает с тем, что нам кажется резонным с интеллектуальной точки зрения и правильным для нас, тогда мы можем действовать с "миром в уме", поскольку "внутри ума" нет конфликта.

Но мы должны также наблюдать и проверить сами, что эмоциональные решения обладают силой, которая не может исходить от самой рациональной и ясной мысли. Эмоциональный центр - источник нашей силы. Если он стабилен и когерентен /Связность/, наше поведение устойчиво и последовательно.

Наконец, мы должны научиться распознавать, что существуют эмоциональные "инсайты" /интуиции/. Они проникают скорее и глубже Мысли в сложность ситуации. Они дают нам особый вид "знания", который редко можно выразить адекватно в словах. Это интуитивное знание очень важно для нас, постольку всё, что исходит из эмоционального центра, для нас убедительно. Мы желаем верить этому и готовы игнорировать любые интеллектуальные возражения, могущие возникнуть в уме. Следовательно, важно понять ограничения нашего эмоционального центра и научиться не доверять своим "интуициям" до тех пор, пока мы не найдем способ подтвердить их. Мы можем делать это, наблюдая, как часто наша "интуитивная уверенность" оказывается ошибочной. Нам нужны интуиции: жизнь была бы бесцветной и слишком пассивной без них. Вся суть в том, что мы должны установить для себя, как работает наш собственный эмоциональный центр, и при изучении процесса управления своей жизнью учитывать этот фактор.

Интеллектуальный центр

Мы осуществляем думание главным образом посредством "внутреннего разговора", используя обычный язык, как если бы мы разговаривали сами с собой. Этот вид думания обязательно ограничен инструментом - словами. Мы не можем думать "словами", которые нельзя высказать "словами". По своей природе интеллектуальный центр не зависит от слов. Он может воспользоваться любым образом или символом; но он не может работать без некоей формы репрезентации - это одновременно его сила и слабость. Это сила, поскольку она позволяет представлять не только то, что происходит здесь и теперь, в этот настоящий момент, но также то, что случилось, случится или происходят где-то в другом месте. Это удивительная операция, и вероятно именно она отличает человека от животных. Посредством мысли мы можем выйти за пределы нашего настоящего момента не только в рамках времени и пространства, но также в безвременные измерения логики и формы. Большая часть типичной человеческой деятельности зависит от нашей способности проецировать наши мысли за пределы настоящего момента. Без сомнения, животные обладают памятью, но нет никаких свидетельств, что они произвольно могут конструировать из своей памяти образы прошлых событий или ожидание будущих событий. У них почти определенно: с глаз долой - из сердца вон. В случае человека это только относительно так.

Мы недостаточно объективно изучаем процессы нашего мышления, а это изумительный инструмент для использования: мы проводим много лет, тренируя его, но очень мало изучаем, как он работает. Существуют различные техники, которыми можно воспользоваться для развития в думающем центре способности мыслить без слов  или визуальных обраэов.

Интеллектуальный центр, подобно другим, имеет множество функций и может работать на различных уровнях. Необходимо изучить и знать одну комбинацию: ассоциативный механизм, с помощью которого мы производим когерентную /связную/ последовательность идей и слов. Гурджиев называя этот механизм формирующим аппаратом, поскольку он может производить когерентные формы мысли и речи, но не может сформулировать или выразить новые и оригинальные понятия. Поскольку этот аппарат тесно связан с мозгом, он постоянно стимулируется каждым видом впечатлений, получаемых извне, и реагирует в основном с помощью обычной последовательности слов, сказанных вслух или непроизнесенных.

Мы имеем тенденцию ошибочно принимать работу этого механизма за истинную мысль - частично оттого, что он активен все время, а частично - по той причине, что он может производить уместные ответы на "мысле-вопросы". Это "формирующее думание" очень обманчиво. Оно легко натренировывается в том, чтобы говорить "нужную вещь в нужное время". В настоящее время стали подозревать об обусловленности такого мышления, имеющего тенденцию создавать людей, постоянно говорящих "да" и делающих именно то, что от них ожидается.

Такое мышление создает людей, почти беззащитных против средств массовой пропаганды. Громадное количество печатных слов создает постоянное автоматическое взаимодействие между визуальной ударной силой слов и ассоциативным механизмом формирующего аппарата.

Говоря о других недостатках, надо подчеркнуть, что затрудняется приведение в действие более сознательного и творческого аспектов интеллектуального центра. В силу своего механического функционирования, формирующий аппарат обладает малой, или почти никакой способностью к инициативе, и он приводится в движение в основном за счет импульсов, идущих от сексуального, эмоционального и сенсорно-моторного центров.

Я не пытался дать исчерпывающее описание центров и их работы. Важно изучить их самому. Они формируются и развиваются по-разному у разных людей, и каждому из нас необходимо знать свои собственные особенности. Для надлежащего изучения формирующего аппарата необходимы специальные упражнения.

3. УМ И ДУША

Наиболее правдоподобным возражением взгляду на то, что человек имеет душу, является довод, что мы не можем обнаружить ничего похожего на душу, когда мы рассматриваем свой ум и его работу. Не можем мы также видеть и того, что какая-то часть нашего поведения предположительно объясняется нематериальным духовным принципом, отдельным от ума.

Итак, "вопрос души" очевидно, важен. Большинство людей в настоящее время полагают, что душа навсегда отвергнута наукой психологии (что буквально означает "наука о душе", хотя наука горда тем, что отказалась от этой гипотезы) и что ум - всего лишь деятельность мозга. Поскольку в этой главе рассматривается "знание", мы должны ответить, можно ли примирить механистический или материалистический взгляд с верой в то, что в человеке есть нечто, не являющееся собственно материей в движении. Мы предпримем такую попытку, хотя бы потому, что трудно поверить, что наше "Я" - испытывающее радость или страдание, стремящее понять и узнать всю жизнь вокруг нас – не что иное, как химические или электрические явления или какой-то другой механический продукт.

Недостаточно сказать: "Я не откажусь и не могу отказаться от веры в то, что я имею душу". Были времена, когда люди говорили, что они не могут и не откажутся от веры, что Земля есть центр Вселенной, многие и сейчас полагают, что человек - вершина творения, и что вся существующая Вселенная была создана для блага человека. Я встречал интеллигентных мусульман, не сомневавшихся в этом, как и в том, что все происходящее в мире непосредственно регулируется Богом, без вмешательства естественных законов. Как можно быть уверенным в том, что даже если бы отсутствие души не было решительно установлено, оно не будет вскоре продемонстрировано каким-нибудь решительным научным экспериментом. Читателю, не знакомому с ранними буддистскими писаниями, будет интересно узнать, что Будда, как считается, демонстрировал - более двух с половиной тысячелетий назад - в простых научных экспериментах, что человек не имеет души. Это так называемая Аватта, или доктрина отсутствия души в буддийской психологии.

Всё это меня поражало до тех пор, пока я не услышал простое объяснение Гурджиева: "Человек не имеет души, если только и до тех пор, пока она не сформировалась в нем. Человек имеет возможность души и располагает материалами, из которых может быть сделана душа, но пока он не станет делать душу, эти материалы не имеют постоянной структуры и после смерти человека они распылятся и вернутся в место или состояние, из которого они пришли".

Я нахожу эту теорию довольно убедительной, и она совпадает с моей личной убежденностью в том, что "необусловленная бессмертность души", которой меня обучали в школе, не может быть верной. Это приводит к доктрине о вечном спасении иди проклятии, всегда казавшейся мне чудовищной. Независимо от того, что могли бы сказать психологи, две вещи кажутся для маня вполне определенными. Во-первых, я не могу найти в себе ничего такого, что было бы постоянным и независимым от моего физического тела. Во-вторых, я не есть мое тело или мой ум, я имев потенциал стать чем-то большим, чем случайный жилец разрушающегося дома, назову ли я этот дом телом или умом или тем и другим вместе.

В течение длительного времени меня удовлетворяло сравнение вещества души с "тигельными металлическими порошками", не имевшими постоянного состава и формы, но которые под влиянием нагревания могут быть превращены  в сплав в форме слитка со стабильной композицией  и свойствами. Я принимаю, что "жар", требуемый для расплавления порошков, вызывается "борьбой да и нет"[14].

Прошло 20 или 30 лет, в течение которых я предпринимал искренние попытки поддерживать в себе эту борьбу - иногда очень интенсивно, иногда отвлекаясь на очень активную внешнюю жизнь, - но сплавления не происходило, и я оставался таким хе непостоянным и нестабильным в мои 50 дет, каким был в двадцать. Я начал спрашивать себя, может быть, я "лаю не на то дерево?" Затем начали случаться различные вещи, и я обнаружил для себя, что необходим не только "жар", но и "флюс" /плавень/. (Флюс соответствует помощи, о которой я писал в последнем разделе главы 1). Я понял также, что борьба только сама по себе есть почти невозможный путь генерирования требуемой теплоты и что посредством жертвы можно совершенно изменить процесс. Исходя из моего опыта в течение последних 20 лет (то есть после моего 50-летия) я убедился в том, что формирование души возможно и настолько ужасающе трудно, как это казалось. Я приобрел уверенность в том, что имев душу, когда узнал, что она сформировалась из части моего ума и что она фактически способна существовать отдельно от моего физического тела и в состоянии контролировать и организовывать энергии тела и ума.

Я убежден, что "душа" творится из тек же самых энергий, что и "ум", в ходе процесса организации и консолидации. Душа есть ум, ставший стабильным и независимым от тела.

Последний момент очень важен. Материал, из которого строится душа ("вещество души", по-видимому, лучшее для него определение), зависит сначала от поддержки тела - подобно тому, как металлические порошки в гурджиевском примере не удерживаются вместе без поддержки тигля. Когда вещество души организуется и стабилизируется, оно становится подобным слитку, который можно вынуть из тигля. Часто тигель приходится разбивать, чтобы извлечь из него слиток. Подобным же образом физическое тело человека обычно должно умереть, чтобы освободить душу.

Читатель, конечно, отметит, что мое собственное убеждение родилось из эмоционального восприятия, затем развилось в интеллектуальное согласие, впоследствии - в убежденность, и из этого перешло в уверенность непосредственного опыта. Возможен вопрос, утверждаю ли я, что "знание о душе" приобретается только 50-ью годами экспериментирования методом проб и ошибок.

Это настолько важный вопрос, что я должен ответить на него как можно лучше. Я полагаю, что можно убедить себя в том, что теория о душе, которая не рождается законченной и бессмертной, но постепенно формируется в течение жизни, является правдоподобной. Она хорошо объясняет факты нашего опыта и согласуется с опытом тех, кто приобрел душу. Эта теория противоречит обычной интерпретации христианской догмы - интерпретации, являвшейся скорее греческой, чем христианской, - в соответствии с которой душа входит в человеческое тело полностью сформированной и покидает его так же, как и пришла, за исключением аккумулированных последовательностей жизни, которая только что закончилась; и что она будет продолжать существовать дальше в таком же виде во веки веков. Я думаю, что такая интерпретация ошибочна и смешивает "Я", то есть Волю или Дух человека, с проводником, то есть с сосудом или телом души. Замечательная притча о брачном одеянии (Ев. от Матф.,22) и высказывания Иисуса, записанные в евангелиах, полностью совпадают с верой я то, что душу можно "приобрести" или "потерять". ("Какая польза для человека, если он приобретет целый мир, но теряет собственную душу?") Обсуждение такого тонкого вопроса, как теология души, выходит за рамки данной книги, поэтому я перехожу ко второй ступени.

Можно ли проделать какие-нибудь эксперименты и наблюдения, которые подтвердили бы теорию о трансформации души? В последующих главах я буду неоднократно возвращаться к этому вопросу. Но пока я сделаю следующее утверждение. Если вы согласны с тем, что ваше "Я" не есть ваш ум и не часть его, но что-то (или кто-то), который живет в уме, не будучи зафиксирован ни в каком определенном месте, - тогда вы можете пойти дальше и спросить себя: как это происходит, что ваш ум иногда подчиняется вашему "Я", а в другие времена - нет? Я говорил, что это связано с присутствием энергии сознания. Теперь мы можем предположить, что сознательная энергия делает это, снабжая "Я" рычагом для воздействия на чувствительные энергии мысли и чувства. Существует сродство между "Я", или Волей, и сознательной энергией, помогающей им объединиться и воздействовать на другие энергии. Я назвал бы это "временной душой". В каждый момент времени, когда создан такой союз, он оставляет "организованную сознательную энергию" - и таким путем постепенно образуется душа.

Дело в том, что мы можем знать, как это выгладит; иметь душу - даже до того, как мы приобретем реальную, "истинную" душу. Это значит, иметь хозяина внутри самого себя, которому подчиняются ум и тело. Тогда наступает чувство внутренней свободы и непривязанности к внешним вещам, а также чувство освобожденности от ума и тела.

Мощь и связность "оболочки" сознательной энергии, окружающей "Я", может изменяться в невероятно широких пределах. Она может быть не более чем достаточной, чтобы вызвать состояние наблюдения без способности действовать. Каждому знакомо состояние, в котором "видят и слышат", как глупо и безрассудно поступают - в полном противоречии с желанием собственного "Я", выступающего здесь лишь в роли беспомощного наблюдателя.

Противоположное положение - когда концентрация сознательной энергии настолько велика и так хорошо сплавлена воедино с чувствительностью, что человек становится полным хозяином самого себя. Я вспоминаю, как это впервые случилось со мной в 1919 году, когда я работал в тесном контакте с Гурджиевым. После ночи борьбы и жертвования я нашел, что я полностью освободился от самого себя и стал способен быть и делать, что бы я ни выбрал. Я мог удивляться, любить, бояться, контролировать свой ум; более того, я знал, что всё это - следствие того, что во мне присутствует нечто, обладающее всеми характеристиками "души", которую я искал.

Итак, я говорю, что мы можем делать очень многое для проверки теории души, а также научиться процессу формирования души, а это и есть, в конце концов, важнейшая часть той трансформации, которая является главной темой этой книги.

Глава 4

ПОИСК И НАХОЖДЕНИЕ

1. ЦЕЛИ И НАМЕРЕНИЯ

Если на станции я спрошу билет, служащий скажет: "Куда именно?" - и если я отвечу: "Куда угодно", - он пожмет плечами и посоветует мне обратиться к доктору. Конечно, он не сознает, что действует по закону селективной актуализации, означавшей, что вы не можете актуализировать все возможности, открытые в данный момент. Даже если мы не делаем отбор сознательно, что-то внутри нас делает это за нас, и в конце путешествия мы достигаем определенного пункта назначения, в то время как другие, возможные для нас вначале, перейдут в область "могло бы быть".

Мы должны схватить значение "селективной актуализации", если хотим извлечь наибольшую пользу из наших шансов. Когда я бы молодым человеком, я обнаружил у себя дар к языкам и выучил дюжину или более безо всяких трудностей. Затем я начал научать китайский, и хорошо помню тот момент, когда меня осенило, что если я захочу по-настоящему изучить китайский, мне придется отказаться от многих вещей, которые я хотел бы выполнить. Я бросил китайский, сказав себе: если я даже доживу до ста лет, я все равно не выучу китайский. Примерно в то же самое время я стоял перед выбором: либо заняться политикой, либо отправиться на Восток, и я  опять принял решение, поняв, что никогда не стану министром кабинета. К тому времени я решил, что больше всего нуждаюсь в трансформации и для достижения ее я готов был отказаться от всех других возможностей.

Однако в моем отношении к трансформации было много смутного и воображаемого, и только спустя много лет я начал видеть, что в действительности подразумевается под "селекцией". Когда я сделал выбор, я занимался с П. Д. Успенским, который настаивал на важности прояснения нашей цели. Он указывал, что мы не имеем базиса для решения, что для нас "правильно" и что -"неправильно". Я не могу обвинить станционного служащего, что он дал мне "неправильный" билет, если я знаю, куда я хочу ехать. Даже если мы утверждаем, что существует объективная мораль, в соответствии с которой есть действия хорошие и плохие, - это может относиться ко мне только в том случае, если моей цель является стать "хорошим" человеком, или если я хочу казаться хорошим в глазах моих соседей. Если же я не имею цели, тогда ни Бог, ни Дьявол в расчет не берутся.

Обычно новички на пути трансформации формулируют свои цели в терминах слишком высоких и слишком туманных, чтобы они могли служить базисом для селекции. Нам необходимо иметь некоторые идеи о связи между целями и средствами. Если мы хотим иметь счастливую старость,  то почти наверняка мы должны быть готовы усиленно работать. Если мы хотим быть свободными, мы должны преодолеть наши "нравится - не нравится". Если мы хотим быть здоровыми, мы должны держать наши тела в подчинении. Если мы хотим приобрести душу, мы должны культивировать в себе однонаправленность мысли. Если мы желаем совершенства, мы должны быть готовы пожертвовать всем, что стоят на пути, включая самих себя. Намного лучше выбрать цель, которую мы способны понять и в которой мы уверены, чем цель, которая не более чем благочестивая.

Формулирование цели есть первая проверка искренности. Я приводил пример с женщиной, которая захотела стать свободной от самой себя, но не смогла пожертвовать одной чайной чашкой. Мы постоянно лжем самим себе в отношении того, чего мы реально желаем - но бесполезно мучать себя самообвинениями. Если мы не можем и не хотим быть искренними, тогда мы можем только сказать, что эта цель достижима лишь в будущем. Мы не можем стать искренними по приказу.

Тем не менее, мы должны по крайней мере пытаться четко выяснить,, чего мы фактически желаем, и попытаться решить, готовы ли мы заплатить цену.

2. ЛИНИИ РАБОТЫ

Многие люди воображают, что их целью является "помочь человечеству" или "исполнить Волю Бога". Поскольку они не могут знать, в чем заключаются нужды человечества или Воля Бога, такие цели довольно безопасны, но обычно они связаны с самообманом. Гурджиев говорил: "Если вы хотите стать хорошим альтруистом, вы должны, прежде всего, научиться быть хорошим эгоистом". Если мы хотим помогать другим, мы, прежде всего, должны научиться помогать самим себе. Истина в том, что человеческая натура устроена таким образом, что ни эгоизма, ни альтруизма нельзя достичь по отдельности, мы нуждаемся в обоих, и они нуждаются в нас.

Но это еще не всё. Возможно, мы не знаем, что означает "Божья Воля", но мы можем быть вполне уверены в том, что человечество существует для исполнения определенной цели, и что мы не можем продвинуться достаточно далеко, если будем игнорировать наше собственное место в "схеме вещей". Точно так же, как эгоизм строго ограничен своими масштабами, ограничено и преследование узкой сектантской цели, которая изолирует группу от остального человечества. Это никоим образом не является очевидным и приемлемым для всех, но если мы начинаем с надеждой на трансформацию, мы должны предположить, что в нашем существовании имеется Великая Цель - иначе трансформация не имеет значения.

Из таких соображений мы можем придти к заключению, что объективно здоровая цель жизни должна включать в себя три различные цели:

1. Совершенствовать, насколько это возможно, самих себя.

3. Служить цели нашего существования.

Гурджиев назвал эти цели в своих "Трех Линиях Работы". Я не знаю происхождения этой схемы, но в течение примерно сорока с лишним лет, с тех пор как я впервые услышал о ней, я все больше и больше убеждался в том, что она является единственным здоровым базисом для планирования человеческой жизни.

Интересно сравнить эту схему с "Тремя Дисциплинами" Шивапури Баба,
которые вместе составляют то, что он назвал Свадхарма, или Правильная Жизнь.

1. Дисциплина тела

Это забота о теле, выполнение долга по отношению к самому себе, семье и обществу, к которому человек принадлежит.

2. Моральная дисциплина.

Практика добродетелей, запечатленная в "Бхагавад-Гите". Высвобождение себя из рабства своих "нравится-не нравится". Укрепление и очищение ума.

3. Духовная дисциплина.

Поиск Истины или Бога. Медитация о конечной Реальности. Избавление от всех привязанностей.

В этой схеме помощь другим и служение занимает второстепенное место. "Думай только о Боге! Сотри любую мысль из своего ума!" - суверенная концепция этого старца. По-моему, при сравнении этой схемы с гурджиевскими "Тремя Линиями" можно увидеть, где Восток и Запад различаются в своем подходе к цели существования. Восток рассматривает жизнь как зло, от которого мы должны искать освобождения. Запад рассматривает жизнь как сферу, в которой мы должны искать исполнения. Противоречие поразительное, но отсюда не следует, что одно правильно, а второе неверно. Различие в выборе возможностей здесь очень небольшое, и выбор будет сделан в зависимости от того, какую схему примет кто-либо.

Имеет значение не чья-либо философия жизни, но способ практического воплощения этой философии. Философия чистого эгоизма, если ей следуют последовательно и с пониманием, приведет к осознанию того, что собственного благо кого-либо неотделимо от блага других и что ни мы, ни наш сосед не можем найти прочного счастья, если оно не находится в гармонии с целью существования. Другая крайность - "поиск только Бога" - приведет нас к открытию того, что Бога следует искать в самих себе ив нашем соседе, но не в какой-то абстрактной Нирване.

Мы, люди, наделены ограниченной мерой свободного творчества. Мы должны служить Великой Цели, но отчасти мы можем делать это самоисполнением. Мы можем выбрать для завершения какую-нибудь жизненную задачу, и однажды решив это, мы должны рассматривать это как свой священный долг. Он станет для нас пробой правильного и ложного. То, что помогает нам в выполнении нашей задачи, правильно для нас, а то, что мешает – ложно. Шивапури Баба назвал это "обязанностью по отношению к выбору", то есть обязанностью, которую мы возлагаем на себя нашим собственным выбором. Гурджиев назвал это "капризом"* и сказал, что его "капризом" стало привести людей к новому пониманию Бога. Орадж сказал, что его "капризом" было редактировать лучший литературный журнал в Лондоне. Моим "капризом" является показать, что возможно привести весь человеческий опыт в последовательную схему, и я сделал такую попытку в "Драматической Вселенной". Не имеет значения, если ты оступишься самым плачевным образом или упадешь из-за недостатка стремления; дело в том, что такие цели или "капризы" могут вполне соответствовать трехступенчатой схеме. Возможно даже, что личная цель является необходимостью, без которой "Три Линии работы" не оформятся как способ жизни. Долг по отношению к "выбору" может быть просто долгом быть хорошей женой или хорошим отцом, или человек может составить гордость своей профессии. Всё, что требуется, - это чтобы такой долг был реалистичен и воспринят с величайшей серьезностью - как "священное обязательство".